Июль 2015 года, Таруса. Двое в масках ворвались в картинную галерею утром, когда директор музея отключал сигнализацию. Один из нападавших размахивал пистолетом. Причем в тот день в городе проходили учения силовиков, и музейщики восприняли нападение соответствующим образом: «Девочки даже не сразу испугались». Грабители вынесли, что хотели: этюд Поленова «Голова иерусалимского еврея», «Море у острова Капри» Айвазовского и «Распятие с предстоящими и святым Августином» Николо Алунно. Ущерб оценен в 23 миллиона рублей. Попались грабители через десять дней — они сдали в столичный ломбард картину Николо Алунно. Две других хранились в Калуге. В настоящее время все три картины возвращены в галерею. А грабители получили 4,5 и 5,5 года колонии строгого режима со штрафом по 50 тысяч рублей каждому. С тех пор в Тарусской картинной галерее смотрителям выдали «тревожные кнопки»: охрана приезжает буквально через три минуты. Помимо прочего теперь все картины оснащены специальными датчиками. Есть и другие охранные нюансы.
Май 2017 года, мемориальный Дом-музей И.И. Левитана в Плесе. Полиции удалось вернуть пять полотен Левитана из раннего творчества художника, спустя три года. В момент ограбления сработала система защиты, но преступникам все равно удалось вынести картины и скрыться. Хотя полиция прибыла на место через четыре минуты после сигнала тревоги. Общая стоимость похищенных полотен составила около 77 миллионов рублей. Все картины были застрахованы на сумму от 13 до 20 миллионов рублей. Задержать злоумышленников удалось в декабре 2016 года в Подмосковье. «После этого происшествия во всех отделах музея-заповедника, куда входит и Музей Левитана, были усилены меры, безопасности», — сообщила «РГ» директор Плесского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника Алла Чаянова. — Появились посты охраны, специалист наблюдает за всем, что происходит в залах в режиме реального времени».
После громкого нападения в Тарусской картинной галерее смотрителям выдали «тревожные кнопки»: охрана приезжает буквально через три минуты
Левитан и раньше пользовался спросом у похитителей. В 2010 году его «Бурлаки» были выкрадены из музея изобразительных искусств в Махачкале. Оценочная стоимость полотна размером всего 29 на 13 сантиметров составляла около ста тысяч долларов США. Картина не найдена. Как рассказала «РГ» замдиректора музея Айшат Магомедова, сигнализация в музее на тот момент была, но она реагировала только на открывание дверей и окон.
В Пермской художественной галерее похвалились, что у них представлены три работы Архипа Куинджи. Это один из ранних эскизов мастера «Лунная ночь на море». Вторая картина — одна из поздних работ, выполненных в реалистическом стиле, «Степь вечером». И «Украинский пейзаж» — картина, написанная в 70-е годы XIX века. Отказалась говорить о системе безопасности экспонатов директор Пермской государственной художественной галереи Юлия Тавризян. При этом было замечено, что «вынести что-то за ее пределы галереи практически невозможно». Существует многоступенчатая система охраны, включающая и сигнализацию, камеры видеонаблюдения, датчики движения, профессиональных охранников. Между тем она призналась, что к каждому экспонату сигнализацию не проведешь — это дорого.
Случаи, подобные произошедшему в Третьяковской галерее, — это из ряда вон выходящее событие. «Потому что никто и никогда не может быть застрахован от, например, безумной выходки, как это было с картиной «Иван Грозный убивает своего сына», или от обычной наглости, как произошло сейчас с картиной Куинджи», — считает Юлия Тавризян.
Хотя серьезных краж из музеев в Свердловской области не было, тем не менее, по признаниям руководителей этих учреждений, существующая ныне система охраны музеев ослаблена. Три года назад было принято решение отказаться от услуг вневедомственной охраны. «Свердловское ГУВД тогда потребовало создать собственную службу безопасности. Для этого даже штатные единицы выделили, — рассказал корреспонденту «РГ» Валерий Карпов, директор «Ирбитского музея изобразительных искусств». — Ирбит — город небольшой, с трудом нашли специалистов. Набрали тех же полицейских, которые вышли на пенсию».
Не меньшее беспокойство у руководителей музеев вызывают проблемы со страховкой экспонатов, представляемых на выездных выставках. Так, в Ирбитском музее хранится экспонат мирового масштаба — картина Питера Пауля Рубенса «Кающаяся Мария Магдалина с сестрой Марфой». Ее возраст — 400 лет. После того, как подлинность полотна была доказана, от многих регионов страны поступили предложения привести шедевр на временную экспозицию.
— По оценке мировых экспертов, страховая стоимость этого полотна — 150 миллионов долларов. Понятно, что наш региональный музей не может выделить деньги на реальную страховку — это порядка миллиона долларов. Страхуем, конечно, но на гораздо меньшую сумму. И то приходится рассчитывать на помощь региональных властей или предпринимателей — спонсоров, — говорит директор «Ирбитского музея изобразительных искусств» Валерий Карпов. — Но мы понимаем, что только в отдаленном Ирбите этот шедевр выставляться не может. Обеспечили экспонат пуленепробиваемым стеклом, на любой выставке картина вывешивается на металлических, закрепленных к потолку тросах.
После того как в Таганрогском художественном музее в 2005 году была похищена картина Генриха Семирадского «Утром на рынок», понадобилось семь лет, чтобы ее отреставрировать. С тех пор в охране музея многое изменилось. Как рассказала директор Тамара Пугач, на обеспечение безопасности каждый год из областной казны выделяются достаточные средства. Появились три рубежа охраны, увеличено количество видеокамер. Директор Таганрогского музея вспомнила, что буквально в прошлом году с проверкой приезжала комиссия из Москвы, смотрели, как хранятся картины и обеспечивается безопасность экспонатов.
— В каждом зале есть тревожная кнопка и смотритель, заметив что-то настораживающее, должна ее нажать, — рассказала Пугач. — Максимум через две минуты приедет полиция. Но, признаюсь, что тревога всегда присутствует. Собрание у нас уникальное (7 тысяч экспонатов), от неадекватного посетителя никто не застрахован. А поставить бронированные стекла на каждую картину невозможно.
Вопрос, который сейчас приходится слышать от дилетантов: почему не страхуются предметы в постоянной экспозиции? Музеи обращаются к страховщикам исключительно на время проведения выездных выставок, это общемировая практика. «Сегодня в фондах Плесского музея-заповедника более 80 000 единиц хранения — чтобы застраховать все, не хватит и годового бюджета музея, — говорит директор Плесского музея-заповедника Алла Чаянова. Политика последних лет, проводимая в области культуры, — доступность. Музей стал местом, где бывать модно. Как следствие — увеличение потока посетителей. К сожалению, увеличение финансирования на поддержание безопасности далеко не всегда за этим следует.
Оставить комментарий