Музыкальная драма «Дух Соноры» — первая режиссерская работа в кино знаменитого композитора Алексея Рыбникова. В основе фильма его рок-опера «Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты», в 70-е годы поставленная театром «Ленком» по поэме чилийца Пабло Неруды.
Премьера организована посольством Мексики в Москве. И тогда загадка № 1: почему Мексика?
Joaquín Murieta Carrillo — легендарная личность времен калифорнийской золотой лихорадки 1850-х. Одни называли его бандитом, другие — патриотом, к нему прикипела кличка латиноамериканского Робина Гуда. Коммунист Неруда считал его чилийским борцом с расизмом, но в основу поэмы положил сюжет из бульварного романа Джона Роллина Риджа. Там юный Хоакин благороден и чист, влюблен в красавицу, берет ее замуж и плывет вместе с любимой к лучшей жизни — за калифорнийским золотом. Тамошние расисты в отместку «понаехавшим» ее насилуют и убивают, так что остаток своей молодой жизни герой посвящает мести, пока его не застрелят, обезглавят, и не выставят голову на показ в балагане.
Но по другим источникам Хоакин никакой не чилиец, а уроженец мексиканского штата Соноры, и погиб он при загадочных, хотя и менее романтических обстоятельствах. По сравнению с поэмой, спектаклем Марка Захарова и давним фильмом Владимира Грамматикова Хоакин из картины Рыбникова вернул себе мексиканское гражданство, очаровательная Тереса стала Роситой, мистическая фигура Смерти — персонажем мексиканских карнавалов колдуном Диаблеро. Неуловимый мститель Хоакин, свершив возмездие, в отчаянии покончил с собой, как Ромео у тела Джульетты, а стихи Павла Грушко сменились песенными текстами Юлия Кима.
«Да, теперь это совсем другой фильм, — подтверждает Алексей Рыбников. — Дело в том, что автор прежнего либретто Павел Грушко по неизвестным причинам прекратил действие авторских прав, и моя музыка повисла в воздухе: без текстов рок-опера уже не могла существовать. И я счастлив, что Юлий Ким вдохнул в нее новую жизнь, и мы в нашем театре (Театр Алексея Рыбникова — В.К.) играем этот вариант. А потом возникла идея кинопроекта, состоящего из трех фильмов. Первый — «Дух Соноры» на музыку «Звезды и Смерти Хоакина Мурьеты» вы сейчас увидите. Над вторым — «Литургия оглашенных» — работа завершается. Будет и третий фильм — «Потерянный рай». Первые две картины — музыкальные кинодрамы, в третьей появится балет и элементы оратории… это будут музыкальные новеллы, объединенные в целостный сюжет»
На вопрос, почему композитор рискнул заняться кинорежиссурой, маститый дебютант ответил так:
— Мне важно утвердить свой взгляд на музыкальный жанр в кино. Конечно, снимаются мюзиклы, фильмы с песнями, но так, как я себе представляю настоящее музыкальное кино, не снимает у нас никто. Режиссеры, как правило, очень далеки от музыкальной формы и плохо ее понимают. Я твердо убежден, что за это должен браться композитор. Но композиторская профессия прямо противоположна тому, чем занят режиссер в кино. Композитор сидит в комнате за инструментом и в одиночестве сочиняет музыку. Режиссер же управляет сотнями людей, и ему приходится иногда стучать кулаком и применять грубую силу для того, чтобы процесс кинопроизводства вообще происходил.
— Удалось это вам — применять грубую силу? — сочувственно спросил я.
— Конечно, мне приходилось это делать на площадке. Что вызвало у меня прямую ассоциацию с укротителем диких животных: если люди не чувствуют твою силу, если у тебя в голосе нет твердости, и ты не можешь показать свою волю, на площадке все расползается, результат ты не получишь. А ты обязан его получить, потому что каждый съемочный день — это большие деньги. И если проворонишь — и фильма не будет, и будешь ты весь в долгах, и хорошо, если под суд не пойдешь. Так что риск был большой, но я понял: не сделаю сейчас — не сделаю уже никогда…
Оставить комментарий