Фильм о спасении советской орбитальной станции «Салют-7» выйдет в российский прокат в октябре, к 60-летию запуска первого искусственного спутника Земли. Однако небольшая премьера картины состоялась раньше, 18 августа, в рамках Пятого фестиваля короткометражного кино «Короче» в Калининграде. О работе над картиной, всенародной любви после фильма «Бригада» и о том, что интересно смотреть современной молодежи, в интервью ТАСС рассказал исполнитель одной из главных ролей в фильме, заслуженный артист России Владимир Вдовиченков.
— Вчера на фестивале состоялась премьера фильма «Салют-7», в котором вы исполнили одну из главных ролей. А вы сами фильм уже видели раньше?
— Да, я сам смотрел фильм до этой премьеры. Со своей дочерью, а ей 12 лет. Она переживала, нервничала, спрашивала: «Папа, а все точно будет в порядке»? Мне было интересно наблюдать за ее реакцией.
— То есть, картина будет держать зрителей в напряжении?
— Да, будет момент напряжения. Мне кажется, что любопытно будет зрителям увидеть этот фильм.
— Что было самым сложным в работе над картиной?
— Самое сложное — съемки, которые длились несколько месяцев. Это огромное физическое напряжение. Рабочий день составлял 12 часов и 90% съемочного периода занимали «вывешивания» в так называемой невесомости. Законы гравитации обмануть невозможно, человек не может физически лететь сам вверх, поэтому невесомость мы создавали зрительно.
— Насколько я знаю, были построены специальные декорации, повторяющие космический корабль «Союз Т-13». На таком корабле отправлялись в экспедицию по спасению станции «Салют-7» в 1985 году советские космонавты Владимир Джанибеков и Виктор Савиных?
— Да, в декорации были установлены в специальном ангаре.
Более того, делались макеты в разрезах, чтобы можно было снимать и изнутри, и снаружи. Кстати, был и первый звонок, что легко не будет, когда продюсер мне сказал, что до съемок надо пройти медкомиссию. Раньше я сталкивался с этим только при работе с иностранцами. Я думал, это шутка, не в космос ведь нас отправят. А в итоге отправили… Условная невесомость создавалась в специальном самолете ИЛ-76 в Звездном городке. И мы летали вместе с Пашей Деревянко (исполнитель второй главной роли), с режиссером Климом Шипенко (сыграл в фильме роль американского астронавта).
Это был перепад с 10 тысяч метров до 6 тысяч за 40 секунд. Так и готовят космонавтов. Это было нужно для того, чтобы понимать как физиологически человек себя чувствует в невесомости. В течение съемочного дня таких дублей штук двадцать, то есть часов восемь ты «ныряешь» головой вниз с большой высоты.
— Потом полеты не снились?
— Конечно, это были полеты во сне и наяву. И до сих пор снится. Ощущения, прямо скажем, не из приятных, но они дали чувство, почему такой сложной считается работа космонавтов. Казалось бы, что такого делает космонавт? Перемещается из точки А в точку Б. А эти люди — настоящие герои. Они не только каждый день рискуют погибнуть, но и совершают ежедневный подвиг над собственной человеческой природой. Законы физиологии в космосе нарушаются, организм испытывает страшные нагрузки, кальций вымывается из костей и так далее.
Поэтому к 45 годам наступает «почетная пенсия». А мне надо было играть героя, который уже как бы «списан» со счетов, в силу возраста, количества полетов. Его время пришло. Но мой герой не хочет уходить. Надо было показать, насколько он любит свое дело, что готов терпеть этот дискомфорт снова и снова.
— Вы общались лично с прототипами ваших героев — космонавтами Владимиром Джанибековым и Виктором Савиных?
— Не общался, но я знаю, что они тоже видели фильм и наслышан о первых рецензиях.
Сам я не космонавт, я — актер, который изображает героев.
При личном знакомстве есть риск, что впечатления будут столь велики, что актер окажется под их влиянием, это будет воздействовать. Я боялся, что придется играть с какой-то оглядкой. А ведь это художественная картина. Внутри нашего полета есть сцены, которых не было в реальности. И я старался сыграть их честно и искренне. Задача была непростая — и вымысел оставить, который увлечет зрителя, и сохранить, показать реальный героизм этих людей. Мне было бы приятно с ними увидеться.
Мне рассказывали, что Владимир Джанибеков — человек с мощной энергетикой. И мне бы хотелось, чтобы наши космонавты, посмотрев картину, сказали: «какие мы, оказывется, крутые парни». А ведь они те, в честь кого в нашей стране называли и называют детей.
— Зимой стало известно, что «Салют-7» не сможет выйти на экраны 6 апреля, поскольку 12 апреля выходил еще один фильм про космос — «Время первых» Дмитрия Киселева с Евгением Мироновым. В итоге прокат вашей ленты перенесли на осень. Переживаете?
— На самом деле не переживаю. Хотя, конечно, мне хотелось, чтобы наш фильм вышел на экраны в День космонавтики. И я знал, что существует несколько проектов… И вдруг такая странная история внутри нашего цеха. С другой стороны, может это время и нужно нам было…. У нас не так много фильмов, которые можно было показывать 12 апреля на ТВ. Теперь будет уже не один фильм, а несколько: один днем, скажем, другой — вечером. Мне кажется, эти две картины «помирятся» и будут совместно существовать.
— В вашей творческой биографии встречаются разные жанры, включая короткометражное кино, например, фильм «Пробуждение». Его хронометраж — 17 минут. Здесь, на фестивале, точка отсечения в конкурсной программе — не более 15 минут. Что считаете самым сложным в работе над короткометражным кино и есть ли у этого формата безусловные плюсы по сравнению с полным метром?
— Мне кажется, что короткометражка, по сути, это анекдот или притча. Не полный фильм, а намек. Знаете, я одно время увлекался Instagram, делал там что-то вроде видеозаставок. И я понял, что в коротком метре главное — почувствовать, что ты хочешь и суметь это сказать. Мне кажется, как ни странно, что за этим форматом будущее. Он все больше доминирует. И раз сюда стекаются рекламные деньги, значит, здесь контент самый востребованный. Человечество не готово тратить время у телевизора. Поэтому потенциал у короткого метра большой. Плюс, всегда есть возможность показать большим дядькам-продюсерам, которые могут дать деньги на большое кино, на что ты способен.
— Не планируете каких-то работ в анимации? Вы озвучивали Вольта в одноименном мультфильме в 2008 году.
— Почему-то не приглашают. Может быть, какие-то особенности имеет мой голос. Но эта история с Вольтом мне очень понравилась. Мне кажется, мультфильмы позволяют артисту расслабиться и жечь по полной программе. Это крутая тема. Когда я слышу как мой коллега по театру Сергей Маковецкий озвучивает своего князя в мультфильме у Сергея Сельянов («Три богатыря и морской царь»), я хохочу.
— Вы почти 15 лет служите в Вахтанговском театре, в каких постановках сейчас заняты и будут ли премьеры с Вашим участием в новом сезоне?
— Сейчас у меня два спектакля: «Дядя Ваня» и «Ветер шумит в тополях». Я бы очень хотел репетировать с режиссером Вахтанговского театра Римасом Туминасом, я ему доверяю. Но, боюсь, что он сейчас занят, у него проект и в Большом театре. А я так много обжигался на разных пустых и никчемных режиссерах, что мне не хочется бросаться на первое же предложение. Хотя и дома сидеть не хочется, с ума схожу, когда я без дела. Но делать заведомо слабую работу я не хочу. Мне очень нравится роль Астрова (спектакль «Дядя Ваня»). Его нельзя играть, будучи сытым жизнью, все время бередить себя надо. Эта роль мне понятна, она моя любимая. Пока мне хватит.
— Вы обучались в мастерской Георгия Георгиевича Тараторкина. Можете сказать, чему он вас научил, за что вы благодарны?
— Конечно, завет был один — работать и работать, и тогда все будет. Он всегда говорил: «в каждом деле либо делай хорошо, либо не делай». Я был очень опечален, когда узнал, что его не стало.
— «Бригада» и «Бумер» с Вашим участием, безусловно, стали культовыми фильмами начала 2000-х. Как считаете, нужны ли такие картины современной молодежи сейчас или реалии нашей жизни кардинально изменились? Как достучаться до молодых посредством кино?
— Фильм, наверное, имеет свой возраст. И если раньше у нас была какая-то классика, которую можно было смотреть годами, то, думаю, что современной молодежи уже даже «Крестный отец» Копполы мало интересен. Произошел не эволюционный переход, а какой-то глобальный скачок. И этот скачок унес эхо лихолетья 90-х, как будто его и не было. И, как мне кажется,»Бригада» — уже экзотика, это как часть юности. Это ностальгия. Хотя, куда бы я ни приехал, все вспоминают: «Здорово, братан! Бригада!». А новые люди, вот, моя дочь, она не знает этого и ей, прямо скажем, фиолетово. Не знаю, хорошо это или плохо. Наверное, просто нужны новые герои, и нам тоже, тем кто играл в «Бригаде» или просто смотрел ее, тоже найдется место в этой жизни.
— Ваше отношение к истории с депутом Поклонской и фильмом «Матильда»?
— История очень странная. Никто не имеет право художнику указывать. Даже если Далай-лама позвонит и скажет: «этот фильм запретить», у меня будут вопросы. А уж тем более если это говорит человек, который не имеет отношения к этому. Может быть у депутата свои убеждения, но есть суд, законные методы. Почему же у нас чуть что, сразу поднимаются хоругви. Так нельзя.
Оставить комментарий